Ивановские артиллеристы. Начало боевого пути

Скачать «Ивановские артиллеристы_1. Начало боевого пути»

Петр Григорьевич Бычков

= Путь на Москву
15 октября 1941 года 891-й артиллерийский полк и части 332-й Ивановской дивизии имени М.В. Фрунзе отправились на фронт. Для погрузки личного состава, боевой техники, снаряжения, конского состава, других хозяйственных, медицинских частей, было выделено шестнадцать железнодорожных составов!
Для проводов своих земляков на фронт прибыли на станцию Иваново партийные, советские работники, представители многих фабрик, заводов, учреждений, колхозов. На перроне вокзала был проведен торжественный митинг.
На трибуне выступали рабочие, колхозники, руководитель обкома, горкома и отъезжающие на фронт воины дивизии. Провожая своих земляков, товарищей, коллективы заводов, фабрик давали им наказ и вручали знамена. Рабочие фабрики «5-й Октябрь» при вручении сказали: «Дорогие воины, это знамя должно быть победоносным, крепко держите его в руках. Беспощадно бейте фашистов, стойко защищайте свой дом, свою Родину».
На этом митинге Красное знамя было вручено и 891-му артиллерийскому полку, которое было передано на хранение гаубичной батарее 1-го артиллерийского дивизиона. Принимал его командир дивизиона капитан И.С. Соседко.
С ответным словом выступали солдаты, командиры и политработники. Они заверили родную партию, правительство и лично И.В. Сталина, что воины-ивановцы, следуя традициям и заветам своих отцов — ивановских революционеров, не пожалеют сил и самой жизни ради общего дела по разгрому немецкого фашизма и полного изгнания врага с земли нашей Родины.
Пробитое осколками снарядов, пропитанное пороховым дымом в жарких сражениях, Красное знамя артиллеристы 891-го полка с честью пронесли от подмосковных полей через Калининскую, Смоленскую, Витебскую области, Латвию, Литву до берегов Балтийского моря и с гордостью вернули его на вечное хранение в музей боевой славы. В послевоенные годы знамя хранилось в стенах музея Советской Армии в Москве. И теперь только в День Победы молодые воины проносили по улицам столицы этот стяг, опаленный огнем боев.
Митинг окончен. Руководители обкома, облисполкома, горкома, райкомов партии, заводов, фабрик, колхозов, трудящиеся города, области тепло прощались с командирами, бойцами и политработниками. Эшелоны с ивановцами отправлялись на Запад. Теперь ни у кого не было сомнения, что направляются они для защиты столицы нашей Родины — Москвы.
Поезда шли по «зеленой улице», практически без остановок. Мелькали станции, полустанки, на которых незнакомые люди в след махали руками и выкрикивали: «Счастливого вам пути, скорее возвращайтесь с победой домой!»

Алексей Степанович Сыромятников

=В Московской зоне обороны
Эшелон за эшелоном части 891-го артиллерийского полка 332-й стрелковой дивизии прибывали к столице. Вот и Москва. На многолюдном перроне преобладали военные, вооруженные автоматами, винтовками, пулеметами.
Когда наступила пора выгружаться, была глубокая ночь 16 октября 1941 года. Москва тех памятных дней стала прифронтовым городом, выглядела сурово, грозно. 891-й артполк выгружался быстро и организованно. С платформ скатывали орудия, передки с зарядными ящиками, двуколки с имуществом, снаряжение. Орудийные расчеты выводили лошадей и впрягали в пушки, повозки и вытягивались в походную колонну.
Вскоре колонна была готова к походу. Раздалась команда с головной походной колонны: «Марш!»
В эту морозную октябрьскую ночь, воины-ивановцы впервые услышали предупреждающий голос диктора: «Внимание — внимание! Воздушная тревога! Воздушная тревога!»
В сером туманном небе слышался нарастающий гул моторов: на большой высоте к Москве шли вражеские бомбардировщики. Воздух наполнялся тысячами орудийных выстрелов: отражая новый налет очередных немецких «юнкерсов», заработали зенитки, спаренные станковые пулеметы, установленные на крышах зданий. Колонна двигалась, молча, только похрапывали лошади, да похрустывал под ногами снег.
Москва была на осадном положении. Над ней висели аэростаты. Небо над столицей надежно защищено. Улицы забаррикадировали мешками с песком, в некоторых местах проглядывались узкой полосой бойницы, оставленные на случай ведения огня. Артиллерийский полк походным порядком прошел по улицам столицы, минуя древние стены величавого Кремля.
На одной из московских улиц перед головной колонной, которую возглавлял командир взвода разведки штабной батареи лейтенант Кадим Джаватович Рафибеков, вдруг неожиданно появилась старушка. Она бросилась к командиру. Разведчики его взвода, как по команде, все остановились. В тот миг старушка, подняв голову, проговорила дребезжащим умоляющим голосом: «Миленький сынок, возьми два пирожка, только не допусти Гитлера в Москву». И протянула лейтенанту маленький сверток. «Мамаша, не беспокойтесь, мы не допустим Гитлера в нашу Москву. Видишь, какая идет сила за нами на защиту столицы!» — сказал разведчик. Колонна продолжала выдвигаться на Подмосковные поля в юго-западном направлении…
В момент следования полка к пункту сосредоточения произошел неожиданный трагический случай с нашим самолетом–истребителем. Два истребителя пронеслись на большой скорости над колонной артполка и сели на заснеженном поле, а третий при посадке задел своим крылом за земляной вал и упал прямо на наших глазах. Летчик погиб. Пострадал и наш боец из одной батареи, которому обломком самолета переломило обе ноги…
Артиллерийский полк безостановочно следовал к пункту назначения по заснеженному полю, на котором вырисовывались аккуратные постройки подмосковных дач. Это зимний пейзаж окраины любимой столицы. И если бы час назад в хмуром облачном морозном небе не грохотал воздушный бой с немецкими стервятниками и десятки белоснежных бугров не извергали вверх ливни огня, никто бы и не подумал, что в этих сугробах искусно замаскированы орудия, ДОТы, ДЗОТы, танки.
На подмосковной земле в это время завершались строительство оборонительных сооружений. Сотни людей, вооруженных кирками, ломами, лопатами долбили мерзлую землю, рыли траншеи, окопы, ячейки, огневые позиции для орудий. Работали упорно. Над головами работающих людей нередко появлялись фашистские самолеты, которые сбрасывали бомбы, обстреливали из пулеметов.
При помощи трудящихся столицы 891-й артполк в короткий срок создал на своем рубеже оборонительные сооружения, оказавшиеся неприступными для врага. Перед Москвой с каждым днем вырастали сотни все новых и новых ДОТов, всё прочнее становилась оборона. С каждым днем росли километры глубоких противотанковых рвов, опоясанных многорядными проволочными заграждениями, минными полями, противотанковыми надолбами, ежами.
Плечом к плечу с воинами–ивановцами эту тяжелую, далеко не женскую работу, выполняли совсем ещё юные девушки – бойцы трудового фронта, мобилизованные с предприятий столицы и Московской области.
И в то же время полк упорно продолжал заниматься боевой и политической подготовкой. Части личного состава в ходе боевой учебы «обкатывали» танками, чтобы исключить танкобоязнь, имевшую место среди многих бойцов и командиров. Как это происходило? Бойцы укрывались в учебных траншеях, на которые «наступали» танки Т-34 и КВ. Солдаты метали в них учебные гранаты, бутылки с жидкостью. А гусеничные машины в это время «утюжили» траншеи гусеницами в течение десяти-пятнадцати минут. Впечатление это оказывало на бойцов и командиров очень сильное. Вылезали они из траншей полуоглохшими, осыпанные землей, но никто из них не струсил, не побежал.
Учились бойцы на макетах вести борьбу с фашистскими танками при помощи бутылок с горючей смесью (КС). Впоследствии многим из них это пригодилось в ходе боев. Так день за днем в упорной учебе бойцы и командиры артполка, приобретали опыт и лучшие навыки ведения боевых действий с противником.
891-й артполк занимал огневые позиции на отдельных оборонительных линиях участков. Так первый артдивизион – на Тульском направлении в окрестностях сел Красное, Чертаново, Коломенского поселка, комбината Бадаева. Второй артдивизион — в селах Черемушки, Шаболовка, кирпичном заводе. Третий артдивизион — на подольском направлении.
Штабная батарея артполка со штабом располагалась в селе Верхние Котлы. Ранним утром в артиллерийский полк прибыл на смену командира полка подполковника Бориса Васильевича Иванова майор Сергей Андреевич Биркалов из первой гвардейской стрелковой дивизии.
Энергичный, стройный, волевой, уже участвовавший в боях, майор С.А. Биркалов сразу приступил к проверке организации оборонительных позиций батарей артполка. Он часто посещал огневые позиции батарей и наблюдательные пункты, проверял готовность к боевым действиям личного состава и вооружения. Встречался с солдатами, сержантами, командирами, интересовался их настроением, боевой учебой, обмундированием, питанием, жильем и за хорошую подготовку батарей, объявлял личному составу благодарность.
Приближалась 24-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Воины московской зоны обороны готовились к предстоящему параду на Красной площади в строжайшем секрете. Это событие вызвало восхищение у наших зарубежных друзей, удивление и злобу врагов.
За успешную работу по созданию и укреплению рубежей обороны под Москвой и за отличные показатели в боевой и политической подготовке личного состава, части Ивановской дивизии командование Московской зоны обороны получили благодарность командования. А сводный батальон стрелков–автоматчиков 332-й стрелковой дивизии был удостоен чести участвовать в историческом параде на Красной площади 7 ноября 1941 года.
Эта честь ещё с большей силой подняла моральный и боевой дух бойцов и командиров. На своих прифронтовых коротких партийных и комсомольских собраниях воины выражали свои чувства, мысли, желание вступить в бой и громить врага беспощадно, не щадя своей жизни. Не допустить фашистских извергов в нашу столицу, похоронить на подмосковных полях миф о непобедимости фашистских армий!
Последние дни ноября 1941 года были самыми тяжелыми для нашей страны и Красной армии. Враг рвался к Москве. В то же время сопротивление наших войск росло с каждым днем. Армия приобретала боевой опыт в жестоких боях с врагом. С каждым днем прибывали в Подмосковье всё новые и новые свежие силы.
Близился час расплаты, наступал решающий перелом в ходе боевых действий под Москвой. И, наконец, измотав силы врага, Красная армия 5 и 6 декабря 1941 года на заснеженных Подмосковных полях нанесла врагу сокрушительный удар и перешла в решительное контрнаступление на широком фронте.
Изрядно потрепанные, морально подавленные гитлеровские дивизии под ударом частей наших боевых частей начали в беспорядке откатываться всё дальше и дальше от Москвы на запад.
Началось освобождение нашей родной земли. Под Москвой был навсегда развеян миф о непобедимости гитлеровских полчищ. «Тайфун» стал угасать. Конец 1941 года стал переломным моментом в исторической битве под Москвой.
Сотни трупов, множество разбитой вражеской техники валялось на подмосковных полях и дорогах. Так был похоронен «Блиц Криг». На дорогах появились первые колонны пленных немцев.
Части 332-й стрелковой дивизии и 891-й артиллерийский полк непосредственное участия в боях под Москвой не принимали.
20 декабря 1941 года 332-я Ивановская стрелковая дивизия имения М.В. Фрунзе и 891-й артиллерийский полк были подняты по тревоге. По приказу командования были поданы автомашины. Скрытно от противника приступили к погрузке в автомобили людей, военного имущества, боеприпасов, лошадей; орудия цепляли за автомобили.
Начался длинный и трудный четырехсоткилометровый марш от Москвы в район города Осташков Калининской области.
Яков Федорович Куликов

=Марш Москва – Осташков
20 декабря 1941 года части 332-й стрелковой дивизии и 891-й артиллерийский полк получили новую боевую задачу от Ставки Верховного Главнокомандования: выступить в район восточного берега озера Селигер возле города Осташкова.
Маршбросок в 400 километров пришлось совершать в условиях строжайшей секретности, по бездорожью, в сильные морозы, метели, по следам недавних жарких схваток с врагом. Снег был глубокий, метель постоянно заносила дороги.
Путь лежал из Подмосковья через города: Дмитров – Толдомы – Кимры – Калинин – Торжок – Кувшиново – Осташков.
Колонны автомобилей с техникой, людьми, лошадями двигались медленно. Хозяйственные подразделения артполка следовали на гужевом транспорте. Стрелковые полки шли походной колонной. Опыта совершения такого длинного и довольно трудного перехода у командования артиллерийского полка еще не было.
Начали свой путь через столицу. Автоколонны двигались в ночное время с потушенными огнями. На только что освобожденной земле наши воины видели следы войны. По обочинам дорог валялись трупы немецких вояк, занесенные снегом, стояли разбитые орудия, танки, автомашины. Вдали догорали деревни. Это вызывало у воинов-ивановцев гнев и ненависть к врагу. Скорей бы вступить в бой с врагом и отомстить за всё принесенное горе, за все страдания нашего народа!
Наши воины не представляли себе, какой длинный и трудный путь им предстоит. Бездорожье и сильные морозы сковывали движение колонн, автотранспорт застревал на заснеженных дорогах. Дули сильные ветры, метели и пурга били лица бойцов снегом…
Воины-ивановцы расчищали дороги, заметенные снегом. Им на помощь приходили оставшиеся в живых жители освобожденных населенных пунктов. Бойцы порой подталкивали автомашины, помогали им выбраться с глубокого снега и канав. Порой на руках затаскивали транспорт в гору, чтобы не оставить застрявшую машину, чтобы не остановить движение колонн вперед. Ивановцы жили тогда одной мыслью: вперед и только вперед к намеченной цели.
В таких условиях совершался марш. Трудно сейчас представить, какая нужна была тогда сила воли, выносливость, выдержка наших солдат и командиров при том длинном зимнем марше.
Отступая от Москвы, гитлеровцы оставляли после себя сплошную зону пустыни: виселицы, пожарища. Вместо сел, деревень и городов видны были одни закопченные трубы печей, да развалины. Но и сами фашисты поплатились за свой «новый порядок» тысячами жизней солдат, которые навечно остались на полях тяжелых сражений. Подходя к окраинам города Калинина, наши бойцы увидели своими глазами результаты прошедших боев. Большими штабелями лежали трупы гитлеровских вояк, которых они, отступая, не успели захоронить.
За все эти дни беспримерного марша на двигающиеся колонны 332-й стрелковой дивизии и 891-й полк авиация противника сделала несколько налетов. В одном из них, который случился на подступах к городу Торжок, немецкие самолеты сумели сбросить несколько бомб на колонну артполка, который, еще не вступив в бой, понес первые потери: было убито пять и ранено одиннадцать бойцов. Эти потери для нас были очень большими.
Боевых товарищей пришлось похоронить со всеми воинскими почестями на воинском кладбище в городе Торжок. По сей день ивановцы не забывают своих земляков, отдавших свою жизнь за Родину во имя живых. И жители города Торжок бережно ухаживают за братскими могилами.
И вот позади остались трудные пройденные на марше сотни километров бездорожного пути, совершенного ивановцами.
В трех километрах от Осташкова артполк и стрелковые части 332-й дивизии стали сосредотачиваться в населенных пунктах и вошли в состав 4-й Ударной армии Северо-Западного фронта.
Осташков встретил ивановцев сердитой снежной пургой, морозами. Снег шел все дни и ночи, пухлым одеялом окутывая прибрежные холмы у озера Селигер. Снег облепил стволы деревьев, тяжелыми шапками лег на ветви, запорошил все дороги и тропинки.
Автомашины с людьми, техникой, лошадьми, одна за другой, располагались в деревнях Залучье, Заселье, Никольское, Замощье и в других населенных пунктах. Намного позже длинными, казалось бесконечно двигающимися вереницами, подтягивались остальные обозы, везущие имущество и продовольствие артполка.
С автомобилей сгружались лошади, боеприпасы, кухни, отцеплялись пушки. Всё это быстро убиралось и маскировалось под крышами сараев. Бойцы после всего этого расходились по указанным избам и располагались на отдых.
Рассредоточившись по восточному берегу озера Селигер, артиллерийский полк, стал быстро приводить в порядок людей, материальную часть, лошадей. Батареи артполка начали занимать удобные огневые позиции.
А тем временем хозяйственные взводы готовили корма лошадям. Взводы боепитания подвозили к батареям снаряды. День и ночь шла напряженная работа во всех подразделениях, нужно было в короткий срок всё подготовить к предстоящему бою. Бойцы и командиры хорошо понимали сложившуюся обстановку на фронте, готовились к предстоящему первому бою, к первому мощному удару по вражеским позициям. Четко работали штабы управления дивизионов. В штабе артполка окончательно отрабатывались планы предстоящей первой операции, держали связь со стрелковыми подразделениями 332-й стрелковой дивизии.
Перед дивизией ставилась непростая боевая задача: прорвать оборону противника в районе деревни Большое Лохово, выйти на железную дорогу станция Пено и Андреаполь и далее продвигаться на юг к городу Демидову.
При подготовке к этой операции много пришлось потрудиться нашим снабженческим подразделениям во главе с заместителем командира полка по тылу майором Ефимом Ефимовичем Постушенко, который принимал самые энергичные меры по обеспечению артиллерийского полка всем необходимым для успешного осуществления боевой операции и дальнейшего развития наступления. Подвозили боеприпасы к батареям, другое военное имущество. Без этого был бы невозможен успех наступательных операций. Под его руководством Е.Е. Постушенко все службы боепитания работали четко, слаженно, обеспечивая успех наступающих подразделений.
= Сергей Андреевич Биркалов

= Первое боевое крещение
Нанести главный удар по вражеской обороне командование 4-й Ударной армии поручило 249-й и 332-й стрелковым дивизиям во взаимодействии с 334-й стрелковой дивизией на направлении Пено – Андреаполь – Торопец.
События перед первым боем разворачивались стремительно. Первый артдивизион под командованием капитана И.С. Соседко 8 января 1942 года занял огневые позиции батарей в районе деревень Ясенское – Александровское на восточной стороне озера Селигер. Их задачей была поддержка артиллерийским огнем подразделений 1115-го стрелкового полка 332-й стрелковой дивизии, которым предписывалось овладеть населенными пунктами Девичье и Высокое на южном берегу озера Волго и нацелиться на станцию Жукопа.
Второй артиллерийский дивизион под командованием П.И. Голоборотько поддерживал 1119-й стрелковый полк, который занял исходные рубежи перед деревнями Девичье, Высокое с задачей овладеть селом Большое Лохово.
В ночь с 8 на 9 января 1942 года взвод разведки штабной батареи 891-го артполка под командованием лейтенанта К.Д. Рафибекова получил боевую задачу оборудовать наблюдательный пункт (НП) артиллерийского полка на участке наступления 1119-го стрелкового пока 332-й стрелковой дивизии. Командный пункт полка был за ночь оборудован и установлена связь со всеми артиллерийскими дивизионами и стрелковыми полками. 1117-й стрелковый полк находился во втором эшелоне дивизии.
Первый бой. Сколько смысла в этих двух словах! Кто из бывших воинов – однополчан может спокойно вспоминать о своем первом бое? Это потом их было много. Так много, что исчезли из памяти детали, подробности… А первый — в памяти навсегда.
Прежде нужно было выбрать и своевременно занять удобные огневые позиции, установить орудия, подвезти снаряды, выбрать место под складирование ящиков со снарядами, вырыть ровики для укрытия, разместить лошадей и сохранить их от огневых позиций к наблюдательным пунктам, разведать цели противника и пристрелять их так, чтобы противнику не было ничего известно о готовящейся боевой операции. На всё это времени отводилось командованием очень мало. Люди работали день и ночь. Для них не страшны были сильные морозы. Бойцам было и без того жарко от расчистки глубокого снега и копки мерзлой земли.
Не зная усталости, все бойцы и командиры дружно старались быстрее окопаться и быть готовым к предстоящему сражению. Нужно было выбрать хорошие места для наблюдательных пунктов с большим обозрением поля боя, точного ведения прицельного огня по обороне противника, что играло важную роль в подавлении и уничтожении огневых средств и живых вражеских сил.
У многих командиров еще не было боевого опыта. Большинство из тех, кто командовал огневыми взводами, управлениями, разведкой, батарей — это молодые выпускники из артиллерийских училищ и резервисты, которые ещё, как говорится, пороха не нюхали. Им-то и выпала нелегкая задача выбора мест для наблюдательных пунктов, огневых позиций, ведения разведки, выявления огневых средств противника.
Местность перед исходными позициями наступающих наших стрелковых подразделений была открытой с глубоким снегом да гладким льдом озера. Нейтральная полоса, которую нужно было преодолеть, измерялась в триста – четыреста метров. Всё это нужно было штурмовым группам пройти в считанные минуты. Задача перед артиллеристами ставилась тоже не из легких. Требовалась пристрелка по огневым точкам противника, чтобы с первых выстрелов поразить, нанести урон немцам.
К вечеру 9 января 1942 года все батареи были готовы. Мне, как командиру пока, докладывали командиры дивизионов. Я же в свою очередь докладывал командующему артиллерии дивизии полковнику Ивану Ивановичу Таранову: «Полк к выполнению боевой задачи готов».
Сколько было вложено труда, настойчивости, терпения бойцов и командиров всех звеньев, чтобы дождаться этого момента, сделать первый боевой выстрел по врагу. Нервы были на пределе. Артиллеристы-ивановцы жили с одной мыслью: скорей бы начинать.
Долгими и томительными казались эти считанные часы, минуты перед первым боем, перед первым испытанием на выносливость, храбрость и умение вести себя в бою. Вот какими запомнились они бывшему старшему на батарее Михаилу Соломоновичу Маркману: «У Осташкова сгружаем людей, материальную часть, лошадей, прощаемся с водителями автомобилей, доставившими нас сюда. Чувствуется близость переднего края.
Предстоит первый бой. Мы к нему готовились. Командиры орудий 3-й батареи – коммунисты, хорошо знающие своё дело. Это П.С. Широков, Ф.А. Коваленко, А.Д. Гусев. Я хорошо знал этих людей, верил в их силу и мужество.
Разбиваем фронт батареи, маскируем в глубоком снегу гаубицы. Мороз доходит до 28-30 градусов. Завтра, 9 января 1942 года, первый бой. Связь с наблюдательным пунктом работает бесперебойно. И вот наступает долгожданный момент: в раннюю тишину врываются телефонные звонки – телефонисты передают данные ведения огня.
Грянул первый залп артиллерийских орудий наших батарей. Заработали все боевые расчеты. Следовала команда за командой: «Батареей — огонь»! Это с наблюдательного пункта командует командир батареи капитан Иван Филиппович Егоров.
Огневые расчеты сноровисто работают у орудий. Огромный вклад в подготовку орудийных расчетов внесли боевые командиры фронтовики, капитан И.С. Соседко, капитан И.Ф. Егоров, капитан И.И. Еременко, А.В. Авраменко и многие другие однополчане. Они сумели за короткий срок дать своим подчиненным необходимые знания и навыки ведения огня».
«Тяжело в учении — легко в бою», — эту суворовскую поговорку хорошо усвоили артиллеристы – ивановцы. Теперь им выпала честь показать своё мастерство на практике, в боевой обстановке. Артиллеристы с первого дня своего боевого пути сдержали своё слово, которое дали землякам при отправке на фронт.
От мощных разрывов снарядов беспрерывно два часа гудела, содрогаясь, мерзлая земля, побагровело голубое морозное январское небо. Снаряды накрывали цели противника. Густым пороховым дымом наполнялся воздух.
После двухчасовой артиллерийской подготовки враг был подавлен. По сигналу красной ракеты цепи ивановцев пошли в бой с мощным криком «ура»! По глубокому снегу бойцы приближались к опорным пунктам деревень Высокое, Величово, Большое Лохово.
Через несколько минут после артиллерийской подготовки, деревни Высокое и Величово были взяты, а Большое Лохово блокировано. В этот день воины стрелковых подразделений ивановцев подошли к окраинам деревень Девичье и Жукопа.
Умело управляли артиллерийским огнем командиры батарей И.Ф. Егоров, И.И. Еременко, Ф.С. Орловский и другие. Командующий армией генерал Еременко объявил всем им благодарность.
В целом все огневые расчеты батарей артполка вели огонь слаженно, четко и быстро. Командиры батарей И.Ф. Егоров и Ф.С. Орловский, видели, что противник в деревнях Большое Лохово и Высокое, используя укрытия, оказывает упорное сопротивление наступающим частям 332-й стрелковой дивизии, прижал их к земле. Бойцы в глубоком снегу залегли от сильного пулеметного огня. Тогда командир дивизиона И.С. Соседко приказал выкатить орудия 1-й и 3-й батарей на прямую наводку и уничтожить огневые точки противника. И.Ф. Егоров и Ф.С. Орловский со своими батареями блестяще справились с поставленной задачей. Путь нашим стрелковым подразделениям был открыт.
Враг не выдержал меткого огня батарей, стал беспорядочно отступать, оставив в боях за деревни семь пулеметов, три орудия, минометную батарею и многое другое имущество. На снегу валялось более пятидесяти трупов немецких солдат и офицеров. Таков итог первого дня первого боя артдивизиона. Задача была полностью выполнена.
Когда артиллеристы снимались со своих первых огневых позиций и проходили через только что освобожденные села, они увидели результаты своего труда, убедились в силе нашего огня.
Все артиллерийские дивизионы 891-го полка устремились преследовать отступающего врага.
Многим бойцам и командирам навсегда запомнился первый бой. Но особенно он памятен бывшему командиру взвода разведки штабной батареи лейтенанту Кадиму Джаватовичу Рафибекову. Вот как он вспоминал свое боевое крещение: «С рассветом загремели наши орудия, и бойцы батальона 1119-го стрелкового полка во весь рост пошли через озеро Волго на село Высокое, укрепленное и занятое фашистами. В районе наблюдательного пункта командира 891-го артполка майора С.А. Биркалова стали рваться вражеские мины, осколками сбило стереотрубу. Снежные завалы плохо защищали разведчиков от разрывов мин и снарядов. Непрерывный обстрел мешал наблюдению за действиями противника и своих наступающих войск по точному определению целей. Тогда С.А. Биркалов приказал сменить наблюдательный пункт…»
Разведчики взвода К.Д. Рафибекова делают бросок следом за наступающими стрелковыми подразделениями. Через несколько минут разведчики преодолели ледяное поле озера Волго и достигли южного берега, а бойцы стрелковых полков на плечах противника ворвались в село Высокое. Рафибеков и С.А. Биркалов увидели, как у погибшего героя-командира стрелкового подразделения рука, судорожно сжимавшая рукоятку пистолета ТТ, замерла на снегу. Несмотря на все усилия Рафибекова достать пистолет из рук погибшего, он так и не смог это сделать…
Тем временем шло свертывание 3-й артиллерийской батарей 891-го артполка. Пока орудия первого взвода меняли свои огневые позиции, второй огневой взвод под командованием младшего лейтенанта Алексея Степановича Сыромятникова вел точный огонь по противнику. За хорошую точную стрельбу по врагу, командующий артиллерии 4-й Ударной армии генерал Николай Михайлович Хлебников объявил благодарность А.С. Сыромятникову и всему личному составу его взвода.

Иван Филиппович Егоров

=Устремились в прорыв
Как уже сказано, первый день боя был для наших стрелковых подразделений и артиллеристов вполне успешным. Смена огневых позиций батарей 891-го артиллерийского полка позволила окончательно блокировать противника в деревне Большое Лохово, подавить сопротивление немцев и подойти вплотную к городам Охват и Пено. А 10 января 1942 года под прикрытием артиллерийского и минометного огня эти города были освобождены от немцев частями 332-й и 249-й стрелковых дивизий.
Главный удар 4-й Ударной армии на город Пено нанесла 249-я стрелковая дивизия полковника Г.Ф. Тарасова с двумя лыжными батальонами, дивизионом «ЭРЕСОВ», танковым и саперным батальонами. Рядом с ней действовала 332-я стрелковая дивизия имени М.В. Фрунзе под командованием полковника С.А. Князькова. С этих дней начались и первые трудности в передвижении полковой артиллерии.
Глубокие снега, тридцатиградусные морозы, бездорожье, необходимость не отставать от наступающих стрелковых частей… Орудийные упряжки медленно тащили орудия по снежной целине. Передовые наблюдательные пункты артиллерийских дивизионов уходили далеко вперед вместе с наступающими цепями стрелковых полков. Большие трудности в передвижении артиллерийских батарей испытывали огневики. Но ивановцы шли в прорыв наперекор зимней стихии, трескучим морозам, глубоким снегам и бездорожью.
Немецкая авиация, можно сказать, висела над движущимися колоннами наших артиллеристов. Беспощадно бомбили, обстреливали из пулеметов. Враг яростно сопротивлялся на земле и в воздухе.
Но ничто не могло сдержать наступательный порыв ивановцев. Они видели в освобожденных селах и городах страдания людей, временно оккупированных фашистами. И увиденное гнало их вперед.
Артиллеристы поработали хорошо, вся огневая система немецко-фашистских войск была полностью подавлена. Отлично действовали все командиры, политработники, рядовой и сержантский состав батарей 891-го артиллерийского полка.
Уцелевшие гитлеровцы, бросая технику, беспорядочно отступали, спасаясь бегством, многие разбрелись по лесам и глубоким оврагам.
Путь нашего наступления лежал по маршруту вдоль железной дороги от города Пено на Андреаполь Калининской области. Несмотря на то, что наша артиллерия порой отставала от стрелковых наступающих подразделений, всё же отдельные орудия батарей артиллерийского полка продвигались стремительно к городу за стрелковыми частями, сбивая заслоны противника, преграждавшие путь нашим войскам.
14 января 1942 года в направлении деревень Величково и Бучково гитлеровцы решили предпринять психическую атаку. Пьяные фашистские молодчики под звуки фанфар и треск барабанов во главе с тамбурмажором (старшим барабанщиком) лихо подбрасывавшим свой нарядный жезл, церемониальным маршем в плотной шеренге двинулись на рубеж, занятый подразделениями 1117-го стрелкового полка.
Основной удар немцы решили нанести по центру деревень Величково и Бучково, но совместными ударами 1117-го и 1119-го стрелковых полков, а также батальона 925-го полка 249-й стрелковой дивизии, подпустив немцев на расстояние 80-90 метров, а затем накрыв шквальным огнем из всех видов оружия, эту «психическую» контратаку удалось отразить. Противник был разгромлен, понес очень большие потери. Это сыграло большую роль в окружении и разгроме фашистов в Андреаполе.
При отражении этой «психической» контратаки немцев хорошо поработали артиллеристы 2-го артиллерийского дивизиона 891-го артиллерийского полка. Командир орудия четвертой батареи 2-го артдивизиона сержант Фёдор Маркелович Лапкин вспоминал о бое за село Величково: «Я был, не только командиром орудия, но и парторгом 4-й батареи, в которой расчет весь состоял из коммунистов: наводчика М.И. Панкратова, заряжающих А.И. Новикова, второго номера И.М. Смирнова, подносчиков снарядов третьего и четвертого номеров – товарищей Я.А. Пигалова, М.В. Антясова. Перед наступлением немцев мы провели короткое партийное собрание, на котором бойцы выступили и клялись беспощадно бить врага, бить до последней капли крови. Ни шагу назад!»
Одновременно велась работа среди бойцов батареи по приему в партию. Коммунист Ф.М. Лапкин личным примером воспитывал у своих артиллеристов храбрость, стойкость и умение вести прицельный огонь по врагу.
В боях за деревню Величково наводчик М.И. Панкратов был ранен осколком снаряда в ногу, но не ушел от орудия, продолжал вести огонь по отражению «психической» атаки немцев. Тут же у орудия санинструктор быстро извлек осколок, сделал раненому перевязку и хотел отправить его в санитарную часть. Но М.И. Панкратов наотрез отказался и продолжал наводить А когда атака противника была отбита, его место у прицела орудия занял И.М. Смирнов. Впоследствии он стал наводчиком, показал себя отличным и храбрым воином, умело и точно поражал цели противника на прямой наводке. В боях за Андреаполь И.М. Смирнов первым из четвертой батареи был удостоен ордена Красной Звезды, а Ф.М. Лапкин был награжден солдатским орденом Славы второй степени.
Сержант А.А. Кабешов так рассказывал о бое за село Величково: «Из своей 76-миллиметровой пушки мы выпустили по врагу несколько снарядов. Стоял тридцатиградусный мороз, но ствол орудия был так раскален, что снег, попадавший на него, тотчас же превращался в пар. Немцы под Величковом оставили не только боевую технику, но и десятки погибших солдат. Когда мы двигались через освобожденное село, то видели трупы немецких вояк. Настроение у всех нас было приподнято. Мы устремились за продвигающими нашими стрелковыми частями, чтобы своевременно оказывать им практическую помощь артиллерийским огнем».
А вот что рассказывал ездовой взвода боевого питания 2-го артиллерийского дивизиона рядовой Александр Иванович Коликов: «Командир взвода боепитания М.С. Батраков вызвал к себе и поставил задачу: взять отделение ездовых и срочно ехать за боеприпасами на ДОП. Было морозное утро, мы тронулись в путь. Я ехал на последней повозке, как всегда замыкал колонну. Обоз с пустыми санями двигался где шагом, а где рысцою по малонаезженной дороге. Рядом со мной был ездовой Е.И. Белов. Отъехав от батареи примерно десять километров, мы подъехали к лесу. Вдруг я увидел, как от деревьев медленно цепью тянется колонна людей. Я быстро послал Е.И. Белова к остальным ездовым, кто-то из них сказал: «Это идут немцы». Я тут же приказал приготовиться к бою и не спускать с них глаз. Немцы всё ближе и ближе подходили к нашему обозу. Они шли гуськом, закутанные с головой в одеялах. Когда до обоза оставалось всего метров тридцать, я скомандовал: «Стой!» Но они продолжали идти. Я тогда немного отошел в сторону от дороги и стал махать им рукой вниз. Тогда только немцы остановились, и я решил подойти к ним. Немцы стояли и со слезами стали кричать: «Камрад, камрад, ком!» Два немца тут же упали в колонне, они совершенно замерзли на ходу. Ездовые быстро стали разоружать всех немцев. Обмороженных больных положили в сани и всей колонной двинулись к пункту назначения. Сдав пленных, ездовые загрузились боеприпасами и поехали в обратный путь».
Надо сказать, что при отступлении противника немецкая авиация продолжала господствовать в воздухе. Часто бомбила наши двигающиеся колонны стрелковых подразделений, артиллерию, обозы, а порой самолеты противника снижались почти до самой земли и на бреющем полете обстреливали даже идущего одного человека.
Враг яростно бомбил, порою днем невозможно было продвигаться. Как бы наши зенитчики ни охраняли небо, как бы наши артиллерийские дивизионы успешно ни продвигались за отступающим противником, поддерживая огнем наступающие подразделения дивизии, всё же мы несли потери в личном составе, людях, технике и лошадях…
Чем ближе подходили к опорным пунктам немцев, тем всё меньше становилось боеприпасов и лошадей на батареях. Но что характерно: ивановские артиллеристы проявляли большую находчивость, смелость. Так первая батарея 1-го артдивизиона однажды в бою лишилась у двух орудий всех лошадей. Тогда командир батареи капитан И.Ф. Егоров дал команду группе бойцов, в том числе рядовому боевого расчета огневого взвода Семену Дмитриевичу Симагину, идти в тыл врага. Они, в сопровождении проводника из партизанского отряда под покровом морозной ночи проникли в тыл фашистов, окружили хозяйственную часть немцев. Тихо сняли часовых, взяли 12 лошадей, и в ту же ночь благополучно привели к себе на батарею. За такой смелый рейд в тыл врага С.Д. Симагин был удостоен ордена Славы III степени. После войны он проживал в Ивановской области, в селе Лежнево.
Наши штурмовые стрелковые подразделения, не отрываясь, преследовали противника и успешно продвигались вперед. А вот артиллерии, особенно дивизионной, приходилось значительно труднее.
Боевые расчеты огневых взводов нередко сами впрягались в лямки и помогали тащить орудия. Если взводам управления батарей ещё выпадали короткие минуты для обогрева или случайного отдыха, то у огневых взводов практически не было и этого.
Очень плохо было в это время и с продовольственным снабжением. Тылы со всеми обозами далеко отстали от передовых частей. Основным питанием в это время стали сухари. Вместо воды растапливали снег. Иногда в рацион питания входила конина.
Случалось и такое, что истощенные лошади не могли уже тянуть пушки, их выпрягали. Бедное животное, пройдя ещё некоторое расстояние, постепенно отставало и передавалось населению или в части, имеющие фураж.
Когда отсутствие продуктов и фуража становилось серьёзной угрозой, принимались срочные меры. Создавались специальные подвижные группы из четырех-пяти человек, которые выдвигались вперед, намного обгоняя обозы. Впереди, либо совместно с оставшимся населением, либо самостоятельно, добывали определенное количество кормов и питания.
Надо сказать, что личный состав артиллерийского полка, несмотря на скудный паек для бойцов и нехватку фуража для лошадей, делал все возможное, чтобы как-то сохранить лошадей. Очень часто делились с четвероногими своим скудным запасом сухарей. И нередко во время непродолжительных привалов ездовые и повозочные, жертвуя собственным отдыхом, пускались на поиски охапки сена.
Благодаря чуткому отношению к животным, артиллерийскому полку всё же удалось сохранить большую часть конского состава. Однако потери в лошадях всё же ощущались. Иногда приходилось из двух упряжек создавать одну. В отдельных случаях приходилось временно оставлять орудия на обочине дороги. Их тщательно обкладывали плитами из снега, чтобы замаскировать от налетов самолетов противника. А когда позволяла обстановка, возвращались за ними и доставляли снова в батареи.